Вспомнил, как в "Большой перемене" Лев Константинович Дуров - образ советского милиционера персонаж А. Збруева предлагал персонажу С. Крамарова пить газировку. Пить от пуза, Збруев оплачивал, Крамаров пил - за счет Збруева же. Как известно, советская милиция применила к Збруеву репрессии - задержала "за издевательство над человеком". Жуткая милицейская жестокость. Збруев не столько издевался над скупердяем Крамаровым, скорее воспитывал. Хотя, по советским меркам, воспитывал "на грани фола" ...
То ли дело полицаи бывшей Украинской ССР. Нацисты человека к столбу привязали. Скачут вокруг него с официальной речевкой еврокиева: Славо голубым! Желтому евросодому славо!!! Полиция никого не задерживает, культурно - деликатно уговаривает куражащихся нацистов прекратить надругаться над гражданином в центре Киева. Вот же, не тоталитарный мир "Большой перемены" ... цеверопа, цивилизация ...
Происходящее в еврокиеве очень напоминает ситуацию в романе Грегори Дэвид Робертса "Шантарам". Герой повествования оказывается в такси, ставшем виновником дтп:
Возле окон нашего такси появились лица, послышались возбужденные голоса. Прабакер вертел головой, в панике глядя на людей, лицо его было сведено судорогой страха. Внезапно он перебрался через спинку переднего сидения и с усилием открыл левую дверцу. Быстро обернувшись ко мне, он схватил меня под мышки и изо всех сил (которых у него оказалось на удивление много) принялся перетаскивать меня через разделявшую нас преграду.
— Сюда, Лин! Лезь сюда! Скорее, скорее!
Я перелез вслед за ним через спинку. Прабакер выбрался наружу, расталкивая столпившихся. Я попытался было освободить тело водителя от прижимавшего его руля, но тут Прабакер вцепился в меня, как хищник в добычу, и, ухватив одной рукой за воротник, а другой прямо за складку кожи на спине, потащил на себя.
— Не трогай его, Лин! — взвыл он. — Не трогай его! Брось его и вылезай сразу же. Скорее!
Он буквально выволок меня из машины сквозь людское заграждение, образовавшееся вокруг нас. ... Как только пострадавшую увезли на импровизированной каталке, мужчина ринулся к нашему такси и распахнул дверцу. Толпа действовала, как один слаженный организм. Они в один миг выволокли раненного, почти потерявшего сознание водителя из машины и швырнули его на капот. Он поднял было руки, прося пощады, но сразу десять, двадцать, сорок человек принялись избивать его. Удары посыпались на его лицо, грудь, живот, пах. Ногти рвали и царапали, искромсав его рубашку в клочки и разодрав ему рот с одной стороны чуть ли не до уха.
На это ушли считаные секунды. Глядя на это побоище, я уговаривал себя, что все происходит слишком быстро, чтобы я, сам еще не оправившийся от шока, успел что-либо предпринять. Мы часто называем человека трусом, когда он просто застигнут врасплох, а проявленная храбрость, как правило, означает всего лишь, что он был подготовлен. Кроме того, я, возможно, сделал бы хоть что-нибудь, будь мы в Австралии. «Это не твоя страна, — говорил я себе, — здесь свои нравы и обычаи…»
В нравах же постсоветской Украины подозреваемого даже не растерзали. Просто примотали к позорному столбу и скакали вокруг .... Высочайшие правовая культура и гуманизм, никак не Дели начала 80-х.
- Подпись автора
Стоим на страже. Наш сайт: http://sovet-miliziy.narod.ru/
, добыча ископаемых на Луне 
, разрешение межвидовых браков (между человеком и животными) 
и пр. 
Береги себя!
