Да, есть, спасибо. Именно то, но вот мало, да. В антисоветской брехне насчёт количества репрессий, я и не сомневался, брехня. Вопрос у меня не в этом. Вот в статье хорошая статистика по годам даже, о количестве осуждённых по разным статьям. Есть там и шпионаж. Теперь если бы к ней статистику реабилитированных приплюсовать и в разнице увидеть, сколько настоящих шпионов было пресечено, настоящих врагов Советской власти, а не только тех, кто мог бы Сталина потеснить во власти. Я понимаю, что бороться за власть в то время было нельзя, оно подрывало государственную мощность, Сталин в принципе, правильно делал, что пресекал подобные попытки. Но вот в этом фоне потерялась реальная картинка борьбы органов госбезопасности с настоящими врагами именно Советской власти, а не власти Сталина лично.

Подпись автора

Достаёшь наган и спрашиваешь "Пил кровя с трудящего классу!?"

Я вот тут чего-то нарыла, посмотрите, может заинтересует.
http://polit.ru/article/2009/08/05/haustovsamuelson/

Я только кусочек оттуда взяла, ибо там очень большой материал.

Работам Волкогонова концептуально близки труды В. З. Роговина, который главное внимание уделил исследованию московских процессов 1936 и 1937 годов, механизма их подготовки. В целом он объективно оценивал определяющую роль Сталина, контролировавшего деятельность НКВД и дававшего конкретные указания относительно хода следствия. Роговин оперировал опубликованными материалами Комиссии Политбюро ЦК КПСС по реабилитации жертв политических репрессий. Он пришел к выводу, что, выдвигая обвинения против представителей партийно-советской номенклатуры во вредительстве, сталинское руководство стремилось представить этот слой ответственным за срыв производственных планов, за нищенское существование рабочего класса и крестьянства.

Роговин разделяет позицию Троцкого и главную причину репрессий 1936–1937 годов усматривает в борьбе появившегося при Сталине нового бюрократического слоя с представителями старой ленинской гвардии, участвовавшей в революции и якобы находившейся в оппозиции вождю партии. Признавая наличие в стране антикоммунистических элементов, автор, однако, не считает их основным объектом репрессий. Такая точка зрения характерна и для других исследователей. Так, например, М. С. Восленский также отмечал, что «Сталин отлично видел, как взращенные им номенклатурщики со злобной ненавистью поглядывали на чуждых и антипатичных им дряхлеющих ленинцев, у которых еще остались следы каких-то убеждений, помимо понятной сталинцам жажды занять пост повыше, насладиться властью и хорошей жизнью. Сталин сознавал, что нужен только сигнал, и его выкормыши бросятся волчьей стаей и перегрызут глотки этим слабоватым, а потому незаконно занимающим руководящие посты старым чудакам»[13].

Аресты военного руководства в Красной Армии Роговин также объясняет главным образом субъективными факторами. По его мнению, самостоятельные и независимые представители высшей военной элиты, считавшие себя выдающимися полководцами и знавшие истинную цену военным «талантам» Сталина, могли встать во главе заговора. Одновременно и Роговин, и Волкогонов в качестве серьезной причины для ареста группы военных во главе с М. П. Тухачевским, рассматривают имевшую, по их мнению, место провокацию германских спецслужб, подбросивших компрометирующие материалы на высший командный состав. Следует заметить, что эта версия до настоящего времени не подтверждена никакими документальными материалами.

«Архивная революция» начала 1990-х годов позволила исследователям получить доступ к ранее секретным документам. Политическая обстановка в стране способствовала тому, что в соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 23 июня 1992 года с материалов, непосредственно связанных с политическими репрессиями, были сняты ограничительные грифы. В результате произошел существенный поворот в сторону более углубленного изучения проблемы массовых репрессий.

Открытие фондов архивов привело к публикации прежде всего сборников документов, позволивших историкам издать труды, в которых репрессивная политика советского государства представлялась более детализированной и аргументированной. На смену работам, основанным прежде всего на мемуарах перебежчиков из СССР, пришли научные исследования, базировавшиеся на архивных источниках.

Среди российских исследователей, обогативших отечественную историографию, следует выделить работы О. В. Хлевнюка. В них представлена концепция массовых репрессий, которая существенным образом отличалась от выводов его предшественников. Прежде всего автор доказал, что репрессии были результатом спланированной Политбюро ЦК ВКП (б) акции по ликвидации потенциальной «пятой колонны» в преддверии возможной войны, «генеральной чистки» советского общества. «Как показывают многие факты, — подчеркивает ученый, — кадровые чистки и «большой террор» 1936–1938 гг. имели в основном единую логику. Это была попытка Сталина ликвидировать потенциальную «пятую колонну», укрепить государственный аппарат и личную власть, насильственно «консолидировать» общество в связи с нарастанием реальной военной опасности (эскалация войны в Испании, активизация Японии, возрастание военной мощи Германии и ее союзников). Все массовые операции планировались как настоящие военные действия против врага, хотя еще не выступившего открыто, но готового сделать это в любой момент»[14]. Исследования Хлевнюка базировались на всестороннем изучении архивных материалов и послужили определенным фундаментом для дальнейших исследований проблемы массовых репрессий в СССР. В его работах нашли отражение и некоторые аспекты деятельности органов НКВД. Основное внимание Хлевнюк уделил такой теме как смена руководства НКВД, которая стала результатом политических решений Сталина в связи с изменениями курса в карательной политике[15]. В дальнейшем Хлевнюк детализировал причины, механизм массовых репрессий в многочисленных статьях3.

Тема политических чисток в компартии была центральной в диссертации американского историка A. Гетти (1979). Главные тезисы им были сформулированы несколько позже в книге, которая в середине 1980-х вызвала обширную дискуссию среди западных историков. На базе архивных данных одной лишь Смоленской области (т. н. трофейный Смоленский архив в Вашингтоне DC) Гетти пришел к выводу, что не Политбюро ЦК ВКП (б), а скорее региональные власти играли важнейшую роль в терроре 1937 года (диссертация 1979 г. (Ph.D.), опубликована в Кембридже в 1985 г.)[16]. Хотя Гетти вовсе не отрицал роли Сталина в событиях, однако преуменьшение его роли в ключевых событиях, явилось сильным вызовом господствующим интерпретациям (по теории тоталитаризма). Надо подчеркнуть, что вопреки бытующей версии о «ревизионизме» Гетти, он вместе с советскими учеными уже в конце 1980-х годов создал базу данных по советской номенклатуре для того, чтобы вычленить достоверно, сколько на самом деле пострадало и в каких учреждениях от репрессий. Итоги его исследований, а также других западных исследователей, в период до открытия архивов, были подведены в антологии «Сталинский террор. Новые перспективы»[17]. В этой книге на основе тех немногих архивов, которые были известны в США (т. н. Смоленский архив и Архив Троцкого в Гарвардском университете), была дана критическая оценка традиционной парадигмы тоталитаризма, а также предполагаемого истолкования масштабов и разновидностей террора. Стоит напомнить, что тогда при отсутствии архивных документов число жертв «Большого террора» приходилось учитывать по телефонному каталогу «Вся Москва» за 1936 и 1939 гг.

Следует выделить очерк Роберты Маннинг об экономических причинах репрессий против советской номенклатуры. Ее интерпретация репрессий как следствия замедления экономического прироста позже была подвергнута критике уже после выявления новых архивных материалов в статье английского ученого Роберта Дэвиса, который был среди первых, кто в 1990-е годы провел фундаментальное архивное исследование по этому вопросу[18].

Гетти в свою очередь продолжил исследования о терроре и в книге, написанной совместно с О. В. Наумовым, выдвинул гораздо более документально обоснованные объяснения политических процессов и чисток 1936–1938 гг[19].

Исследование проблем массовых репрессий проходило по различным направлениям. В значительном количестве работ, опубликованных во многих областях СССР и странах ближнего зарубежья, с достаточной полнотой раскрывается механизм репрессивной политики[20].

Эти исследования, опирающиеся на архивные документы, посвящены непосредственно проведению массовых репрессий в регионах СССР. Авторы всесторонне проанализировали направления карательной политики, механизм взаимодействия между органами партийной власти и НКВД, различные аспекты проведения репрессивных акций. Так, С. А. Папков на примере Западно-Сибирского края показал взаимоотношения между первым секретарем крайкома и начальником управления НКВД, инициативы партийных работников в ходе реализации репрессий согласно установкам центра, раскрыл основные направления деятельности органов госбезопасности, которые в данный период основные усилия направляли на борьбу со своим народом. В монографии В. А. Иванова проблемы репрессивной политики рассмотрены новаторски. Одним из первых он дал определение понятия «массовые репрессии», показал их сущность и отличие от карательной политики предшествующего периода.

Историки стали уделять больше внимания конкретным операциям. Классический пример рассмотрения операций по инонациональностям представлен статьями А. Б. Рогинского, Н. В. Петрова и Н. В. Охотина[21]. От констатации фактов и событий массовых репрессий авторы перешли к детальному изучению причин, особенностей хода проведения репрессий в отношении инонациональных групп населения страны. Опираясь на значительный объем впервые вводимых в научный оборот архивных документов и статистических данных, авторы представили достаточно детальную, подробную и объективную картину происходившего.

Проблема репрессий против командного состава Красной Армии была и остается объектом изучения начиная с 1960-х годов. Первоначально, в период хрущевской «оттепели» появились исторические исследования биографического характера, в которых раскрывались роль и значение представителей высшего командного состава армии, внесших значительный вклад в становление и укрепление РККА.

В современной историографии проблема «военно-фашистского заговора», репрессий против командного и рядового состава Красной Армии получила свое дальнейшее развитие. Следует выделить работы историков О. Ф. Сувенирова, С. Т. Минакова, Н. С. Черушева[22]. Безусловным достижением в деле восстановления исторической правды о масштабах репрессий в Красной Армии являются работы Черушева[23]. Он основательно и аргументированно опроверг некоторые тезисы новой научно-популярной литературы о якобы реальном заговоре, а также опроверг миф о значительном числе военных — офицеров и солдат, освобожденных до Великой Отечественной войны[24].

Все указанные авторы использовали в основном материалы надзорного производства Главной военной прокуратуры и Военной коллегии Верховного суда СССР. Аналитические справки свидетельствуют, что обвинения в отношении высшего командного состава были фальсифицированы сотрудниками органов НКВД. Черушев уже в подзаголовке своего исследования указывает, что чекисты выступали против военных на протяжении 1920–1950-х годов. Однако автор должен был учитывать особенности политической системы советского государства. Сотрудники НКВД выполняли заказ правящей коммунистической партии и информировали высшее партийное руководство о настроениях в Красной Армии. Аресты высших красных командиров не могли производиться без санкции партийных органов и вышестоящего руководства, то есть, прежде всего наркома обороны Ворошилова. Безусловным достижением работы Черушева является убедительное доказательство того, что никакого «военно-фашистского заговора» в Красной Армии не существовало, а обвинения базировались на заранее подготовленных материалах, составленных сотрудниками НКВД. Можно полностью согласиться с выводом Черушева, что разработка и аресты военнослужащих Красной Армии и Флота имели перманентный характер. В этом плане работы Черушева были определенным продолжением исследования Сувенирова.

В данных работах, однако, мы не находим четко обозначенных при-чин массовых репрессий в Красной Армии. Выводы и обобщения не представлены в концентрированном виде, в силу этого читателю трудно получить ясное представление о причинах резкого усиления карательной политики в период 1937–1938 годов в Красной Армии.

Существенным недостатком работ указанных авторов является то, что в них не используются новые архивные документы. Характер изложения материала не дает представления о том, как начинались репрессии в Красной Армии в середине 1930-х годов, каковы были побудительные мотивы у высшего партийного руководства страны для ужестожения карательных акций. Репрессивная политика против высшего командного состава Красной Армии представлена в отрыве от анализа социально-политических процессов в СССР, которые дают понимание того, как ситуация в стране влияла на усиление репрессий в отношении военнослужащих.

При этом огромное количество фактического материала о репрессиях против красных командиров превалирует над аналитическими размышлениями, в частности, о причинах резкого изменения курса карательной политики. Выводы, например, Минакова о том, что высшая элита оказывала давление как на внутриполитические процессы, так и на внешнеполитические, требовала изменения политического курса, настаивала на передаче поста наркома обороны — одного из ключевых постов в высшем руководстве страны — представителю военных профессионалов не подкрепляются убедительными доказательствами. Эти выводы, как и утверждения о «военном заговоре», являются результатом мифотворчества исследователя. Критика позиций оппонентов, недовольство конкретным положением и ролью отдельных руководителей не являются основанием для выводов о формировании заговора[25]. Вместе с тем, достаточно трудно понять механизм принятия Сталиным решений об эскалации арестов, факторы, повлиявшие на его решения о репрессиях среди военнослужащих.

В новейших публикациях исследуется роль Сталина в репрессиях 1937–1938 годов, детально анализируются кадровые перестановки в Военном совете НКО, но не ставится задача выявить комплекс причин, приведших к трагическим для Красной Армии последствиям. Уделяется, в частности, большое внимание субъективному фактору, то есть личности Сталина, который «развернул масштабную чистку РККА с целью избавления от авторитетных, мыслящих военачальников, сделав ставку на дисциплинированных, преданных лично ему командиров»[26]. Появляющиеся новые работы по данной проблеме, несмотря на использование отдельных новых архивных документов, не способствуют углублению и расширению исторического знания[27].

Неослабевающий интерес к личности Сталина приводит к появлению новых исследований. В их числе — книга английского историка А. Буллока, в которой автор акцентирует стремление Сталина укрепить свою единоличную власть, ликвидировать любые формы оппозиции, создать новую партию, отвечающую его взглядам[28]. Буллок оперирует теми данными, которые содержатся в мемуарах А. Орлова и В. Кривицкого, добавляя ряд положений из выступлений Н. С. Хрущева на ХХ съезде партии. В его работе приводится достаточно интересное объяснение причин переход Сталина к массовым репрессиям: Буллок отмечает совмещение в личности Сталина двух аспектов — психологического и политического. Его психологические особенности заключались в том, что он мог легко убедить себя в существовании угрозы. Отсюда проистекала его вера признаниям и самооговорам арестованных. Политическая составляющая в воззрениях Сталина предполагала лишь одно объяснение его действий: он был уверен, что в стране сформировался заговор, в который вовлечены представители различных институтов власти.

К сожалению, отсутствие ссылок на архивные материалы снижает ценность исследования. Автор приводит астрономические данные о количестве репрессированных; эти цифры «гуляли» по многим работам, вышедшим до открытия российских архивов в начале 1990-х годов.

Для Макара Нагульного
Тема репрессий многогранна, кратко изложу свою точку зрения на затронутую проблему.
      В 1934 году создается Народный комиссариат внутренних дел СССР, большая махина, как по количеству выполняемых задач, так и по численности.
    В этот период  фактически проведена коллективизация  сельского хозяйства, ликвидировано басмаческое движение, нанесен ряд серьезных ударов по зарубежным антисоветским центрам,  разгромлены оппозиционные блоки внутри страны (Зиновьев, Каменев, Евдокимов и др.).
    И. Сталин, являясь  бессменным секретарем ВКП (б), установил в стране  личную диктатуру с опорой  на централизованный мощный партийный аппарат.
    Не всех устраивала сложившаяся в стране подобная  внутренняя ситуация, которая была напряжена до предела. Международная обстановка, которая сформировалась  в середине 30 – х годов в Европе и на Дальнем  Востоке, требовала дальнейшего укрепления мощи  первого в мире социалистического государства.
     В этих целях мощными темпами осуществлялась индустриализация  народного хозяйства, укреплялись и численно росли Вооруженные силы.
      Органы НКВД, возглавляемые Ежовым, вели успешную борьбу, как с внутренними, так и с внешними врагами  государства.
Однако руководителям НКВД хотелось большего, их не устраивала повседневная, кропотливая  оперативно – розыскная работа по выявлению истинных  шпионов, вредителей и диверсантов.  Необходимо было показать свою значимость, свою необходимость, так родилась теория заговоров направленных в первую очередь на  неприкосновенность И. Сталина.
Начались массовые репрессии, сопровождаемые небывалыми нарушениями социалистической законности (двойки, тройки, особое совещание). 
В повседневную практику деятельности НКВД введено применение  методов физического воздействия, пытки и истязания арестованных, которые приводили к так называемым «признательным показаниям» и оговорам невинных людей,  которые были санкционированы Сталиным от имени ЦК ВКП(б).
НКВД СССР принимал непосредственное участие в строительстве  промышленных объектов, имеющих стратегическое значение для укрепления  обороноспособности страны.   Массовые репрессии  дали большое количество рабочей силы,  что способствовало осуществлению планов пятилеток.
Руководители НКВД СССР получали новые должности, звания, награды, материальные  блага, но  хотелось большего. 
Тема борьбы со шпионажем будет затронута в следующем сообщении.

Отредактировано Забава Александр (2013-08-05 10:17:28)

Органы госбезопасности выполняли директивные установки руководства СССР.  Карательные функции, возложенные на органы НКВД, привели к массовым нарушениям законности.
Сейчас документально известно, каким образом создавались дела в 1937 – 1938 году. Естественно,  трудно вычленить, сколько человек было осуждено по сфальцифицирован -ным  материалам за диверсионно – шпионскую работу и понесли наказание  за конкретные действия.  Количественные показатели только общие – число осужденных минус  реабилитированные.
       Разведывательную деятельность против  СССР  и его армии в предвоенные годы вели многие разведки, особенно немецкая, английская, американская и японская.
Если руководствоваться имеющейся статистикой по количеству граждан осужденных за шпионаж, то складывается впечатление, что он был тотальным.
В тоже время, все попытки иностранных спецслужб, как с легальных позиций (посольства,  консульства и т.д.), так и путем засылки через границу разведчиков и диверсантов, создать на территории нашего государства  устойчивые разведывательные сети были пресечены органами НКВД,
Органы госбезопасности перед началом ВОВ сумели перестроить свою работу и создать надежный контрразведывательный щит по срыву планов разведслужб по созданию у нас «пятой колонны».
Только в 1940 –м и в начале 1941 года органами НКВД было вскрыто и ликвидировано 66 резидентур германской разведки, разоблачено свыше1600 немецких  агентов, из них 1400 – в западных районах СССР.  а на Дальнем Востоке – более двух тысяч японских агентов.
Генерал фон Бутлар  отмечал: "Особые условия, существовавшие в России, сильно мешали добыванию разведывательных данных относительно военного потенциала Советского Союза, и потому эти данные были далеко не полными. Исключительно умелая маскировка русскими всего, что относится к их армии, а также строгий контроль за иностранцами и невозможность организации широкой сети шпионажа затрудняли проверку тех немногих сведений, которые удавалось собрать разведчикам...".

ни по линии отца, ни по линии матери - таких не имею. Жена - тоже. (несмотря на кучу дядек и теток). Из знакомых и друзей- также. Поэтому "массовые репрессии" в ныне модно озвученных масштабах считаю откровенным гоном.
Второе, ИМХО, порядок без репрессий не навести. После разгула тогдашнего НЭПа и дерьмократии,только железная рука была способна навести порядок. Как и сейчас, однозначно, по нескольким мильЁнам наших сограждан плачет, нет, не плачет, а громко рыдает лесоповал и тайга, и даже "зеленка на лоб".

Подпись автора

В советской школе было два правильных предмета.
НВП учила как стрелять, а история - в кого.

У меня дедушка участник гражданской войны, полковой комиссар. В 38-м год отсидел в тюрьме НКВД. Но ничего ему пришить не смогли, и он вышел.И участвовал в ВОВ. Так что честных людей не сломать. Но все равно, год тюрьмы это прискорбно. Этого я усатому уроду не прощу.

Отредактировано milizioner (2018-01-20 14:09:01)

Подпись автора

А над нами небо голубое, и вода, кругом вода,
И глядят глаза конвоя-в никуда...

Стражник
Ща он появится и скажет, что Берия тоже козёл. У него все такие. Ну ладно, допустим правильно убивали тамбовских кулаков (козлов), но Сталин у него, оказывается тоже козёл! Такая же загогулина со всеми, от Николая II до Навального.
Серёга, где ты там есть, а кто хороший? Назови хотя бы одного.

это - правда. Козел отпущения. Все грехи того периода на него повесили. Ни на одного другого государственного деятеля за всю историю России не выливали столько помоев. Даже на СТАЛИНА! Лаврентий БЕРИЯ стал не просто «козлом отпущения» за все грехи советской власти, подлинные и мнимые, - либеральные историки превратили его в главное пугало антисталинской пропаганды. Лаврентий Павлович - и палач, и шпион, и насильник, и сексуальный маньяк…

Подпись автора

В советской школе было два правильных предмета.
НВП учила как стрелять, а история - в кого.

Стражник имел ввиду, ИМХО, специфику форума, а именно вопросы истории Советского (Российского) МВД в указанный период (от НКВД до МВД СССР). Конечно с НКВД тяжеловато, но о некоторых вопросах МВД СССР с 1982 года я могу рассказать лично, а со слов своих старших товарищей и нормативных документов, гораздо и раньше. Например, в оперативной деятельности я руководствовался Инструкцией, утвержденной Приказом 1974 года. ( Естественно, до того момента, пока не появилась новая). А также УК (1960) и УПК РСФСР (1960).

Подпись автора

В советской школе было два правильных предмета.
НВП учила как стрелять, а история - в кого.

Проще говоря, форум пенсионеров МВД и к ним примкнувшим. Чтож, да, я пенсионерка МВД)))
Когда я работала в администрации (с 2015 по апр. 2017) в некоторых вопросах по жидфонду, мы сначала руководствовались постановлением НКВД СССР 30-х годов, не помню точно какого года. А его аналог правительства РФ, был принят только вот... В общем когда я там уже работала.

Да практически вся экономика страны вынуждено сосредоточились в руках ЛПБ.

Подпись автора

Dum spiro spero....