Краски осени: черная с серой,
Небо в ранах, дождем истекло,
И почти нет надежды и веры,
Что когда-нибудь будет тепло.
Я спешил как обычно на службу,
Сокращая дворами свой путь,
Обходя, по возможности, в лужах
Растворенную слякоть и муть.
И в сырой от дождя подворотне,
Где красуется мусорный бак,
Я увидел сидящих напротив
Двух обычных бездомных бродяг.
Сколько их в подворотнях российских,
Безымянных, безликих, больных,
Обделенных вниманием близких,
Обделенных заботой родных!
На газете с рекламой ЛУКОЙЛа
Корка хлеба и баночка шпрот,
И бутылка дешевого пойла
Дополняет собой натюрморт.
Я для них - не обычный прохожий,
Паспорта предъявить попросил.
Испугались... А тот, что моложе,
Виновато глаза опустил.
Присмотревшись, я вдруг понимаю,
Что знакомы мне эти черты:
«Подожди, да ведь я тебя знаю!
Полегаев! Андрей! Это ты?!
Ты же был участковым, я помню,
Есть награды за Афганистан,
Что ж с тобой приключилось такое?!
Как живешь, отставной капитан?»
Он поднялся, лицо изменилось,
Будто что-то попало в глаза,
По небритой щеке покатилась,
Как дождинка, скупая слеза.
Я уже не спешил – смысла нету,
Все равно опоздал в этот раз,
Нужно было послушать мне этот
Невеселый банальный рассказ,
Как жена отсудила квартиру,
Как легко, что имел, потерял,
И с тех пор не помыт, не обстиран
У случайных «кентов» ночевал...
…А потом я шагал через лужи,
А висках все стучало: «Ну что ж!
Никому оказался не нужен
Участковый, теперь уже БОМЖ!»
Краски осени: черная с серой,
Надоедливый дождь моросил.
Вряд ли вспомнят, как жил ты, что делал
И какие погоны носил…