Ровно в 17:00 Дмитро вылез из-под машины, поднялся и принялся вытирать руки тряпкой. Шабаш. Конец рабочего дня.
Он вошел в раздевалку и сидевшие за столом мужики тут же замолчали.
- Слава Украине! – громко сказал он.
Ответом ему была тишина.
- Слава Украине, - повторил он уже со значением, в упор глядя на сидевших.
- Героем слава, - проронил кто-то.
- Вот это другое дело, - хищно оскалился Дмитро. - Привыкайте.
Он накинул на плечи куртку портретом Бандеры и направился к выходу, напевая "Лента за лентою набоi подавай" - песню бойцов УПА.
****************************
Когда он подходил к дому, в кармане гимном Украины запищал телефон.
- Да.
- Дмитро, завтра сепарам будут приговор выносить. В 14:00 собираемся у здания суда, надо будет проконтролировать, чтобы приговор был справедливый. Ты будешь?
- А как же без меня? Буду конечно.
- И еще. На районе Баграм объявился.
- Это который из «Беркута»? И не побоялся же вернуться, сволочь. Надо навестить.
- Так о чем и базар. Завтра у суда все и порешаем. Ну, бывай.
Сидевшая на лавочке у подъезда соседка-пенсионерка остановила его вопросом:
- Дима, а Лена-то где?
- Не Дима, а Дмитро. Кацапка к родичам в Воронеж умотала. Уже два дня как чухнула.
- Ой, лышенько, - запричитала женщина. - Ну что же это вы так, а? Ведь жили же душа в душу.
- Чем меньше на Украине москалей, тем чище воздух. А я себе другую найду, не кацапку.
Женщина с удивлением и сожалением посмотрела на него:
- Ой, Димочка, что с тобой случилось? Ведь был же парень как парень… откуда это в тебе? Связался с иродами. Ну какой из тебя бандеровец, ты же русский.
Дмитро поднял голову, посмотрел на солнце и не глядя на женщину процедил сквозь зубы:
- Вы бы, мамаша, язык-то попридержали, а то ведь отрежу.
На свой шестой этаж он поднимался пешком, стараясь не шуметь. Есть! Стоявший у двери мальчишка испуганно обернулся и бросился вверх по лестнице.
- А ну стой, говнюк!
Дмитро нагнал пацана, схватил его за шкирку, подтащил к двери и ткнул носом в недописанное "Смерть б…":
- Твоя работа, гаденыш?
Мальчишка молчал, только смотрел исподлобья и злобно сопел.
- Шо, падла, зенки вылупил? Твоя?
- Не трогайте его!!! – сверху в домашнем халате по ступенькам бежала женщина. - Не трогайте!!!
Она подбежала, вырвала мальчишку из рук Дмитро и закрыла его собой.
- Пани Валентина, - приторным голосом сказал Дмитро, - если я еще хоть линию на своей двери увижу, - я Вашего выкормыша прямо во дворе повешу. Только сперва ремней с него нарежу. Понятно?
И, не дожидаясь ответа, повернулся к женщине спиной, бросив через плечо:
- И чтоб через час дверь блестела как у кота яйца.
Квартира встретила его тишиной. Он разулся, прошел в комнату и опустился в кресло. Два дня назад напротив него на диване сидела и плакала жена:
- Дима, что с тобой происходит? Эти твои новые друзья, от которых пышет ненавистью, ты и сам становишься таким. Я так больше не могу.
Вот и не смогла. Впрочем, оно и к лучшему.
Через два часа Дмитро вышел из квартиры. На двери светлым пятном выделялся свежевымытый участок. "Мать заставила, - подумал Дмитро. - Сам бы пацан ни в жисть не стал дверь оттирать, еще тот сепаратюга".
************************
"Кавярня" - светилась неоновая вывеска. Он обошел кафе и постучал в дверь черного хода. Дверь открылась.
- Давай, уже все собрались, тебя одного ждем.
Сергей, хозяин заведения провел его узким коридором между ящиков и коробок в тесное подсобное помещение, где уже находились трое. Дмитрий молча пожал каждому руку, достал карту города и развернул ее на столе:
- Вот здесь на Садовой, 5 волонтеры сняли помещение, устроили из него склад. Медикаменты, сухпаи, обмундирование и прочая хрень. Уже забит под завязку. Завтра утром придет машина, все будут грузить и отправят на Донбасс.
- Не отправят, - хмыкнул кто-то.
- Если постараемся, то не отправят, - согласился Дмитрий и продолжил. – Значит подъезжаем, бьем стекла, забрасываем внутрь несколько "коктейлей" и сматываемся. На стрёме Витёк.
- Понятно.
Дмитрий сложил карту и выпрямился:
- По старой традиции напоминаю, что любой из вас может отказаться от участия в акции без объяснения причин.
- По старой традиции таких не найдется, - сострил один из присутствующих.
- Тогда грузимся и погнали.
Ребята вышли, Дмитрий и Сергей остались вдвоем, закурили.
- Завтра правосеки собираются на суде, так что, готовьтесь, будут провокации, какие – не знаю.
- Ясно.
- Баграмову передайте, пусть срочно уезжает, завтра же. Послезавтра уже будет поздно.
- Передадим.
Сергей затянулся в последний раз, выпустил струю дыма, потушил окурок в банке из под бычков в томате и спросил:
- Тяжело?
- Ленка третий день как уехала.
- Ну и правильно.
- Конечно правильно, только… Устал я, Серега. Мужики на работе за спиной «нацистским недобитком» называют, дома соседи волками глядят. Мальчишка с верхнего этажа каждый день на двери пишет "Смерть бандере!" Пошли кого-нибудь, пусть с ним поговорят, хороший пацан, а то ведь пропадет ни за что.
- Хорошо, пацана пристроим. А как твои "побратимы"? Еще не поняли, что их кто-то сливает?
- Поняли, ищут. Но, думаю, что на пару недель меня еще хватит.
- Смотри, Димка, если что почувствуешь – срывайся тут же.
- Естественно. Сухое от крепленого отличаем.
В кармане у Дмитрия запиликал телефон. Это было сообщение от Лены. Поверх ее фотографии появилось: "Если любишь - приезжай, я тебя жду".
Дмитрий провел пальцем по экрану, словно хотел через сотни километров дотянуться до ее лица. Когда-нибудь, потом он ей все объяснит – и она непременно поймет. Поймет и простит. А сегодня он не может, не имеет права.
Дмитрий, набрал "Слава Украине!" - и ответная эсэмэска полетела через границу.
Klim Podkova
Мушавер, объясни мне ты. У тебя лучше всех получается. Пожалуйста! 
Вопрос в том, примеряет ли на себя человек Работу и отвествуеноость, или туда идет человек за кого уже решили.
