Материал с сайта:  Новостная система VSESMI.RU.
приведенная на сайте ссылка на первоисточник выводит на ошибку - похоже, тот ресурс прекратил существование.
А материал добротный.

С. 240 Хронологические рамки этой работы охватывают ключевые эпохи «большого террора», бериевского «наведения порядка», войны и первых послевоенных лет. В связи с крайне отрицательным отношением наследников ВЧК-КГБ к попыткам исследователей заняться изучением личного состава органов госбезопасности СССР, фонды местных ФСБ и УВД применены, к сожалению, довольно скромно. Как бы то ни было, документы обкома ВКП (б) – протоколы, переписка с УНКВД, личные партийные дела гебистов, фонд парторганизации управления НКВД и Облисполкома (сведения о награждениях и индивидуальных пенсиях) в сочета"нии с архивами суда и прокуратуры, довоенного фонда фельдсвязи УНКВД и опубликованными работами предоставили обширный и разно"образный материал.
Органы ОГПУ-НКВД Западно-Сибирского края в 1930-е воз"главляли известные чекисты Л.М. Заковский, Н.Н. Алексеев, В.А. Каруцкий 1. В середине десятилетия управление НКВД в Но"восибирске насчитывало приблизительно 500 человек. В итоге пар"тийной чистки к февралю 1935 из 514 чел. были уволены 62 (12%). Оперсостав пострадал несколько меньше: из 270 оперативников исключили 27. Из них 12 чел. были признаны «социально чуждыми, 10 – „морально разложившимися“, 3 – „нарушителями партдисциплины“, 1 – „буржуазным перерожденцем“, 1 – „обю"рократившимся“. Среди других работников УНКВД вычищенных за неподходящее происхождение было в 1,5 раза больше. Характеризуя оперсостав, партком отмечал, что 42% его – коммунисты с невысоким стажем (после 1928), а рабочих среди  них всего 33%. Остальные по происхождению относились к слу"жащим (55%) и крестьянам (12%). Представление о соотноше"нии чекистов ведущих отделов – особого, секретно-политическо"го и экономического – по происхождению, профессиональному и партийному стажу дает таблица 1.       
по происхождению    по чекистскому    по партийному      стажу            стажу     раб. крест. служ. 
                                       1918-20  21-29   30-34 до 1919 20-24   25-34
Всего оперсостава, чел.      270      89          32    143    32    114    124    38    66    166
Особый                               41    12    3    26    6    23    12    4    15    22
СПО                                    45    12    4    29    8    24    13    6    10    29
ЭКО                                    33    7    3    23    3    13    17    2    5    26
Составлена согласно данным: ГАНО. Ф. П-1204. Оп. l. Д. I8. Л. 1, 3, 60.

Из таблицы видно, что по всем показателям особый и секрет"но-политический отделы чрезвычайно близки между собой, а эко"номический сильно уступает им и по квалификации работни"ков, и по величине их партийного стажа. Приблизительно таким же по численности был и транспортный отдел, но его парторганиза"ция тогда существовала обособленно. Учтя также сотрудников го"родских и районных отделений края (больше 120) и считая, что в рядовом райотделе было по три-четыре оперативника, получим общую численность оперсостава УНКВД по Западно-Сибирскому краю – приблизительно 700 человек. В структуре же краевого аппарата, кроме четырёх названных отделов, существовали: управление пограничной и внутренней охраны (56 коммунистов), отдел кад"ров (28 партийцев, включая аппарат особоуполномоченного, сле"дившего за благонадежностью чекистов и вёдшего следствие по их проступкам), инспекция резервов, контролировавшая состояние мобилизационных резервов (18 партийцев), оперативный, ведав"ший охраной и наружным негласным наблюдением (12 чел.), учёт"но-статистический, концентрировавший информацию о всех гражданах, по тем или иным причинам попавших в поле зрения НКВД (9 чел.), и комендатура – 28 членов партии 2, занимавшихся „обслуживанием“ внутренней тюрьмы и периодически расстреливав"ших осуждённых. Свои уполномоченные имелись в каждом из бессчетных лагерных отделений Сиблага, как неофициально после 1934 называлось Управление исправительно-трудовых ла"герей и колоний, – они подчинялись Третьему (оперативно-че"кистскому) отделу Сиблага. С. 242 Чрезвычайно мало известно о так называемых негласных уполномоченных, или резидентах, которые обязывались контро"лировать окрестную агентурную сеть, выполняя роль передающе"го звена между рядовым сексотом и штатным гебистом. Один из них – бывший член коммунистической партии Китая П. И. Сойкин, сосланный на 5 лет в Сибирь за „троцкизм“. До 1936 он де-факто возглавлял ин"тернациональный полк в Прокопьевске, состоявший из тысячи с лишним интернированных китайцев. Из них лишь двое знали рус"ский язык, поэтому Сойкин, ведя по поручению Особого отдела агентурную работу среди китайцев, быстро преобразовался во вне"штатного уполномоченного и „пользовался правом вести в здании горотдела следствие по китайцам“. В апреле 1937 прокопьевских особистов клеймили на партсобрании за совместное пьянство со злейшим врагом – „троцкистом“.. 3 Очень много чекистов имело начальное образование, допол"ненное одно-двухгодичным обучением в Центральной школе НКВД или непродолжительными оперкурсами на местах. С сере"дины 1930-х заработала крупная межкраевая школа (МКШ) НКВД в Новосибирске с приблизительно годичным курсом обучения. Образовательный уровень чекистов был очень низким. В апреле 1936 один из кадровиков сетовал на то, что сле"дователи очень слабы в математике и порой ухитряются сделать по 50-60 ошибок „на 140 слов диктанта“. Секретарь парткома УНКВД Н.М. Терентьев свидетельствовал, что ряд его коллег за 1935 ни разу не были в кино, зато „играют в преферанс многие и даже парторги и не умевшие играть научились.. Такую картину, как „Чапаев“, не увидеть – это большое упущение“. За 1934 чекисты Западной Сибири получили 680 путевок на курорты, не считая 200 путевок для членов семей. Доставались им и другие материальные блага – так, многие жители Новосибирска позави"довали бы молодому особисту Н.И. Таныгину, жившему вместе с тремя домочадцами в одной комнате: о его «трагическом положе"нии» партбюро сообщало начальнику УНКВД Каруцкому, жалу"ясь при этом на «преступное и издевательское отношение» к Та"ныгину со стороны работников административно-хозяйственного отдела 4. Впрочем, быт людей «искореняющей профессии» не был впол"не обеспечен. Чекисты постоянно жаловались на скверное отноше"ние со стороны собственных вспомогательных служб. Работник сферы распределения чувствовал такую безнаказанность, что, не особенно боясь потерять тёплое место, с удовольствием хамил грозным оперативникам и обсчитывал их при любой возможно"сти, а последние, в основном, терпели. К спецзалу столовой № 1 было прикреплено 200 чекистов, а реально пользовались услугами С. 243 столовой 365 чел., включая заключённых и ссыльных 5. Получить в столовой вовремя порцию приличной еды было для чекистов не просто и десятилетие спустя. Характерной чертой жизни чекистов было их повальное и ничем не удержимое пьянство. С одной стороны, начальство пы"талось бороться с данным злом, особенно когда оно отражалось на оперработе, с другой – раздобыть дешёвый алкоголь чекисту ни"когда не стоило большого труда. Наказания для пьяниц не были слишком суровы, а многие уволенные за эту слабость очень часто вскоре возвращались в органы, как, к примеру, будущие зам. на"чальника Секретно-политического отдела Г.Д. Погодаев и началь"ник водного отдела А.В. Баталин 6. Другого способа «снимать стресс» у них не было, а «моральных перегрузок» было предоста"точно: только в первые месяцы 1930 сибирские чекисты расстре"ляли более тысячи крестьян, а сохранившиеся в фонде краевого суда акты о приведении расстрельных приговоров в исполнение за 1933-1938 рассказывают о том, что на местах в казнях как уголов"ников, так и политзаключенных участвовали начальники город"ских и районных отделов НКВД и милиции, а также народные су"дьи и прокуроры. Вообще-то для данных целей имелись штатные единицы: начальники тюрем, их заместители, дежурные комен"данты и вахтёры, но – по-видимому – привлечение к «свадьбам» (так на чекистском жаргоне именовались казни) оперсостава НКВД имело целью дать нужную закалку «бойцу передового вооружённого отряда партии». Новые времена для чекистов края настали летом 1936, когда за неумеренное пьянство Г. Ягода снял с поста начальника УНКВД ЗСК Каруцкого и на его место в самом начале августа приехал с Северного Кавказа В. М. Курский 7. Тот великолепно понял, что после процесса над Г.Е. Зиновьевым, Л.Б. Каменевым, И.Н. Смир"новым и другими бывшими оппозиционерами Центру нужен ана"логичный эффектный местный процесс. Ещё в начале 1936 в поддержка Каруцкому был прислан А.И. Ус"пенский 8. В июне он и Каруцкий добились ареста члена бюро Зап"сибкрайкома ВКП (б), старейшего большевика Сибири В. Д. Вегма"на, вскоре погибшего в тюрьме. На первом допросе Каруцкий выступил с заявлением Вегману: «Мы знаем, что вы не троцкист, но вы долж"ны признаться в том, что вы двурушничали, обманывали пар"тию, передавали для Троцкого деньги» 9. Тот отказался давать показания. Тогда помощник начальника Особого отдела СибВО А.П. Невский и замначальника СПО УНКВД С.П. По"пов 10 приняли решение связать Вегмана с арестованным еще в апреле 1936 Н.И. Мураловым – бывшим начальником Московского военного С. 244 округа, давно сосланным в Сибирь и работавшим в системе треста «Кузбассуголь». В марте 1937 на партсобрании в СПО С. Попов жаловался на то, что Каруцкий и тогдашний начальник СПО И.А. Жабрев 11 около года не давали хода подготовленной l-м отделением аген"турной разработке «Военный». Около десятка томов данного мате"риала якобы свидетельствовали о существовании контрреволюци"онной организации во главе с Мураловым. Начальники долго от"вечали Попову, что «никакой организации нет, а есть [просто] окружение Муралова» 12. Арест Вегмана выручил Попова, посколь"ку Муралов почти 8 месяцев не давал показаний и сломить его волю удалось только в Москве, перед самым процессом. Попов и Невский быстро добились от старика Вегмана показаний о су"ществовании разветвлённого троцкистского террористического центра. В руководство данного «центра» чекисты записали и других от"ветственных работников края, в т. ч. М.И. Сумецкого и И.Н. Ходорозе. От одного из арестованных они добились пока"заний о том, что по инструкции Муралова и Ходорозе еще в 1932 в Москву был послан террорист Иванов с заданием убить Сталина, позднее поселившийся в Сочи, чтобы подстеречь вождя во время отдыха. Заместитель Каруцкого А. К. Залпетер 13 предложил под"чинённым подождать с сообщением об этом «факте» в наркомат, осторожно сказав: «Если мы этот акт пошлём, то наделаем много шуму. А вдруг Иванов не будет разыскан, и мы с данным де"лом сядем». Вскоре Залпетер убыл в Красноярск, а Курский как раз и стре"мился к наибольшему «шуму». Иванова нашли, и тот, ко"нечно, «признался в том, что охотился за тов. Сталиным». Другим террористом был провозглашен заведующий гаражом «Шахт"строя» В.В. Арнольд, по чьей неосторожности в сентябре 1934 машина, в которой он вёз в Прокопьевск В. М. Молотова, съехала в кювет. Через 2 года Арнольда арестовали за попытку теракта над главой правительства. 23 сентября 1936 на кемеровской шахте «Центральная» в ре"зультате взрыва газа погибло 10 человек. Комиссия, расследовав"шая причины аварии, 2 месяца сидела в здании горотдела НКВД (его начальник И.А. Врублевский сразу после процесса был снят и отправлен командовать пожарной охраной края) и под диктовку чекистов сочинила нужный для громкого процесса акт. «Ке"меровское дело» было рассмотрено в Новосибирске 19-22 ноября под руководством известного В.В. Ульриха, и все 9 обвиняемых были признаны виновными в диверсионной и шпионской деятель"ности. С. 245 Роль шпиона оказалась отведена германскому подданному ин"женеру Эмилю Штиклингу. Шестеро руководителей шахты были сразу же расстреляны, а 3 человека (включая Штиклинга) получили от Президиума ЦИК СССР помилование в виде 10-лет"него тюремного cpокa 14. В отдельное изготовление было выделено дело по обвинению начальника кемеровского «Химкобинатстроя» Б.О. Норкина, его заместителя Я.Н. Дробниса, начальника «Сибмашстроя» М.С. Бо"гуславского, управляющего Салаирским цинковым рудником А.А. Шестова, главного инженера треста «Кузбассуголь» М.С. Строилова – их, наряду с Мураловым, Ходорозе, Арнольдом и многими другими, включили в состав т. н. «Западно-Сибирского троцкистского центра», якобы занимавшегося террором и дивер"сиями. Через несколько месяцев в Москве на процессе «Парал"лельного центра» из 17 обвиняемых – 7 будут представлять Си"бирь. Объём деятельности УНКВД резко возрос. С 20 октября 1936 приказом Успенского «до особого распоряжения» были отменены отпуска сотрудников. Курский и Успенский спешно готовили «де"ла» о подготовке терактов против секретаря Крайкома и канди"дата в члены Политбюро Р. И. Эйхе во всех местах, где тот бывал. Могущественный сталинский наместник в Сибири Эйхе активно поддерживает начинание Курского. (1,5 года спустя Успен"ский на Украине будет охотиться на «покушавшихся» на Хрущева: сотни людей окажутся уничтожены). По заданию Успенского замначальника Дорожно"-транспортного отдела (ДТО) Г.М. Вяткин ловко «оформил» дела на почти тысячу «врагов». За это его похвалил сам нарком Ежов. Руководство УНКВД лично принимало участие в допросах наиболее «перспективных» обвиняемых и давало конкретные указания вно"сить в протоколы нужные следствию исправления и добавления 15. Ежов был доволен энергичной деятельностью Курского, в т. ч. и «наведением порядка» в рядах самого УНКВД. До 1936 в органы ещё часто принимали без тотальной проверки всех родственных связей: теперь у многих обнаружились подо"зрительные в том или ином смысле родственники и свойствен"ники. Помимо того, в разгар террора знакомство с репрессирован"ным перестало быть редкостью. Наконец, у руководства УНКВД края имелись и «исторические» мотивы для сомнений в политиче"ской благонадежности своего оперсостава. Всем надолго запомнился беспрецедентный эпизод марта 1930, когда райуполномоченный ОГПУ в Уч-Пристанском райо"не Ф.Г. Добытин, по-видимому, из сочувствия к алтайским С. 246 крестьянам, арестовал 80 чел. совпартактива и, застрелив ещё де"вятерых, освободил сидевших в каталажной камере райцентра «кулаков». Захватив полторы сотни винтовок, он возглавил тогда повстанческий отряд в 400 человек. Имелось на репутации управления и еще одно пятно – т. н. дело «изменника» Клейме"нова: о нём невнятно и глухо упоминали на партсобрании в февра"ле 1935. Один из выступавших упрекал отдел кадров, куда на Клейменова «поступали сигналы» ещё в 1932, в утрате бдительно"сти. Настороженно отмечались на том же собрании и высказыва"ния отдельных работников о «руководящей роли Троцкого, Зино"вьева, Каменева в гражданской войне» 16. Через 1,5 года тональность работы с кадрами резко из"менилась. Командир полка войск НКВД С.П. Гречкин отделался легко: принял строгий выговор с предупреждением за пятнад"цатилетней давности симпатии к взглядам Троцкого на проф"союзы. Пытаясь оправдаться, он неосторожно ляпнул о попу"лярности Троцкого среди армейцев, но тут же «поправился, за"явив, что он хотел сказать, что Троцкий в то время пользовался некоторым авторитетом среди некоторой части военных, полу"чивших от Троцкого лично подарки». А вот оперативника Особого отдела П.С. Шеманского в том же августе 1936 взяли под стражу: он поддерживал знакомство с мужем своей сестры, а того аре"стовали. Тогда же был арестован начальник оперпункта НКВД станции Мариинск Д. И. Чухманенко – за то, что в 1932-1933, работая в Ачинске, помогал Александру Каменеву (1906 – 15 июля 1939) «установить связь» с сосланным отцом, а самого Л.Б. Каменева, когда тот возвращался в Москву, принимал у себя. Та же участь постигла политрука ВОХР Сиблага Н. Г. Черникова: сопровождая заключенных «троцкистов» из Мариинска в Архангельск, он раз"решал им свидания с родственниками и прогулки на станциях. Своим подчинённым, попытавшимся было умерить его «либера"лизм“, Черников выступил с заявлением: “..Троцкистов опасаться нечего, они бывшие коммунисты, занимавшие раньше ответственные по"сты» 17. В осеннее время 1936 за создание «привилегированного положения контрреволюционерам-троцкистам» был арестован и начальник Мариинского отделения Сиблага Ф. В. Забелин, а руководитель Сусловского лагпункта А.П. Чухиль снят с должности и исклю"чён из партии. В октябре арестовали начальника Беловского рай"отдела НКВД Г.Г. Кузнецова – за невыполнение задания по «че"кистскому обслуживанию активного троцкиста-террориста Лео"нова», потом за решеткой оказался помоперуполномоченного С. 247 Усть-Калманского РО НКВД Е.А. Васильев, который имел не"осторожность вспомнить, что Г.Е. Зиновьев был когда-то главой Коминтерна. Начальник АХО УНКВД В.С. Григорьев поплатил"ся свободой за свой конфликт с Успенским: назвал какие-то его действия «вредительскими» 18. А вот 30-летний оперативник ЭКО19 А.С. Князев-Ветошкин по неизвестной нам причине 13 ноября 1936 направил парторгу свой партбилет, а начальнику управления – служебное удостоверение. Он был тут же арестован и обвинён в самых разновидных про"ступках: от связи с троцкистами до избиения жены и растраты 800 рублей 20. К несчастью, не имея доступа к его делу, не можем разобраться в мотивах его необычного поступка. Фемида была поначалу к чекистам снисходительна. Предсе"датель военного трибунала войск пограничной и внутренней охра"ны НКВД Западно-Сибирского округа военюрист 1 ранга А.З. Сус"лов и военный прокурор, также военюрист 1 ранга А.К. Апано"вич вынесли в начале 1937 несколько оправдательных приговоров: Кузнецову, Максимову, Григорьеву, а также освободили из-под стражи начальника особого отделения оперчекистского отдела Сиблага С. М. Новицкого (обвинявшегося, впрочем, в создании липового дела на шестерых «шпионов»). В начале марта Суслов принял строгий партийный выговор и вскоре был заменён менее сентиментальным военюристом 1 ранга Ф. Чумало. Тогда же Москва по сигналу из УНКВД уволила Апановича из военной прокура"туры, что, по всей видимости, произвело должное впечатление на его помощников – И.А. Паперно и Л.В. Зонненберга 21.. В декабре 1936 Курский был отозван на повышение в Москву, а новым начальником краевого УНКВД стал другой пришелец из так называемого «евдокимовского» гнезда – бывший начальник УНКВД по Днепропетровской области С.Н. Миронов. Длительное вре"мя возглавлявший органы ОГПУ Северо-Кавказского края Е.Г. Ев"докимов пользовался особым доверием Ежова, поэтому его быв"шие подчинённые сделали в 1936-1937 превосходные карьеры как на местах, так и в центральном аппарате. Управление НКВД Ново"сибирской и Омской районов до 1938 возглавляли именно «евдо"кимовцы»: Курский, Миронов, Г.Ф. Горбач и К.Н. Валухин. Миронов систематически направлял Р. Эйхе протоколы допросов со своими подробными комментариями. После возникновения тройки НКВД из Эйхе, Миронова и краевого прокурора И.И. Баркова именно всесильный 1-й секретарь де-факто председатель"ствовал на её заседаниях. Миронов обстоятельно сообщал ему, кто из арестованных «упорно отрицает» или «продолжает силь"но путать», кто «капитально передопрошен [и] дает довольно С. 248 правдоподобные показания», а кто «раскис» и готов «в ближай"шие дни прекратить сопротивление» 22.. Миронов информировал Эйхе и о том, что проект реорга"низации структуры УНКВД путем образования нескольких меж"районных оперативных секторов с центрами в крупных городах (Барнаульский оперсектор, например, объединял целых 14 рай"отделов НКВД) в наркомате одобрен, что его помощник М.М. По"дольский будет произведён в майоры госбезопасности (это зва"ние соответствовало полковнику РККА), а Д.Д. Гречухин останется начальником Контрразведывательного отдела.. 11 ян"варя 1937 он писал, что уже через несколько дней в Москве начнёт"ся процесс «параллельного центра», на котором предстанут и арестованные «по нашей группе», т. е. бывшие хозяйственные руководители края, «разоблачённые» с самой активной помощью Эйхе. Тесные контакты за год совместной работы сложились у Эйхе и с Успенским. Тот в марте принял пост начальника Орен"бургского УНКВД, откуда не забыл по случаю Первомая послать «моему учителю от всей души наиболее тёплый большевистский привет» и порадовать его своими новыми успехами: «мне удалось в течение нескольких дней вскрыть троцкистско-фашистскую ор"ганизацию на Орских новостройках» 23 (имелся в виду крекинг"-завод). К апрелю 1937 численность оперсостава краевого аппарата УНКВД составляла как всегда 270 человек, но произошли боль"шие изменения в структуре. Почти в два раза уменьшилась числен"ность Особого отдела (до 22 коммунистов), «похудел» Секретно-"политический (до 35), а также Транспортный (26), зато Контр"разведывательный насчитывал 60 членов партии 24 (обильный при"ток в НКВД комсомольцев начнётся немного позднее). Именно КРО был призван сыграть ведущую роль в грядущих массовых опера"циях. В весеннее время 1937 руководящий состав управления был полно"стью подготовлен к проведению «большого террора“. Поми"мо С.Н. Миронова, его заместителя Г.Ф. Горбача и помощника И.А. Мальцева, в состав репрессивного ядра входили: начальник КРО Д.Д. Гречухин (заместитель – М.И. Голубчик), начальник СПО С.П. Попов (заместитель Г.Д. Погодаев, потом – К.К. Пастаногов), начальник ДТО А.П. Невский (заместители Г.М. Вят"кин, А.В. Шамарин), особоуполномоченный – В.Д. Монтримович, начальники отдела кадров – Г.И. Орлов и И.Н. Ольшанских 25. Особый отдел, в основном, возглавлялся заместителем начальника управления; в весеннее время – летом 1937 им руководили – по со"вместительству – Попов и Гречухин. С. 249 Из руководителей местных органов НКВД особым рвени"ем выделялись И.В. Овчинников (Томск), С.С. Мартон (Нарым), Монтримович (Кемерово), И.Ф. Золотарь (Ленинск-Кузнецкий), И.Я. Бочаров (Ойротия, в настоящее время – Республика Алтай), А.С. Ро"винский (Сталинск, сейчас – Новокузнецк), Д.Ф. Аболмасов (Ма"риинск), М.М. Портнягин (Барабинск) 26, Л.И. Лихачевский (Куй"бышев) и многие другие. В руководстве оперчекотдела Сиблага размещались А.Б. Данцигер, В.О. Моисеев, И.А. Писклин 27. Управ"ление Сиблага возглавлял Шишмарев, отдел трудовых поселений – И.И. Долгих, краевое управление милиции – А.К. Альтберг 28. Высшие чины союзного НКВД заблаговременно позаботились о кад"ровом обеспечении грядущих репрессий. Начальник ГУГБ НКВД Я.С. Агранов 29 и руководитель отдела кадров наркомата М.И. Лит"вин 30 3 февраля 1937 сообщали Миронову, что для ликвидации име"ющегося дефицита оперсостава в 97 человек его управление может забрать 40 выпускников Новосибирской МКШ, а оставшийся не"комплект пополнить проверенными коммунистами и комсомоль"цами. О состоянии дел с пополнением предписывалось сообщать в наркомат каждую декаду. Сохранившийся перечень 61 кандидата в МКШ, досрочно выпущенных в ноябре 1937, показывает, что среди курсантов нового призыва преобладали лица с неполным средним образованием, а студентов насчитывалось всего 7 че"ловек. Зато социальный состав был на высоте – к классу-“геге"мону» относилось 39 человек. Возраст большинства будущих че"кистов колебался от 23 до 26 лет (не ниже 20 и не выше 29) 31. Массовых репрессий в отношении работников УНКВД в пер"вой половине 1937 не было, но чистка затрагивала среднее звено аппарата, всё больше и больше выбрасывая из органов (хотя это и не всегда сопровождалось арестом) тех, у кого что-то было «не в порядке». Так, в январе были исключены из ВКП (б) и сняты с работы начальник оперпункта ДТО станции Белово М. М. Галуш"кин и начальник Белоглазовского РО НКВД Л.С. Михайликов "– 1-й за беспробудное пьянство, 2-й – как «пробравшийся враг», скрывший родственника-попа. В весеннее время были арестованы бывший начальник Новосибирского домзака А.И. Вишнер, на"чальник Венгеровского РО НКВД Д.И. Надеев (его подчинённые В.Ф. Коротков и М.Ф. Филимонов донесли о его неуважительных высказываниях в адрес Микояна, сомнениях в надёжности обли"гаций, «проповедовании фашистских теорий» и т. д.), начальник Барзасского РО С.М. Вакуров. После 13 «сигналов“ Ежову о троц"кистских симпатиях в 1920-е помощника начальника 2-го отделения СПО Б.И. Сойфера, тот был 9 февраля арестован (заодно его обви"нили во вредительском ведении дела о смерти 20 детей при пожа"ре С. 250 в детском саду, из которого чекисты потом сделали расстрель"ный политический процесс); в тот же день был арестован опе"ративник Особого отдела Г.Л. Кацен 32. Сохранялась и видимость контроля за состоянием закон"ности в УНКВД, периодически наказывали тех сотрудников, кто“нарушал». Работник оперпункта ст. Болотное П. К. Клоков в марте 1937 с трудом избежал уголовной ответственности за при"нуждение свидетелей к нужным ему показаниям, отделавшись пе"реводом в Кемерово. В мае начальник Каргатского РО НКВД П.М. Тетерин жаловался в письме Миронову на 10-суточный арест: без согласования с УНКВД он взял под стражу зоотехника Ла"ричева, а тот покончил с собой. Обиженный Тетерин просил уво"лить его из органов, на что принял резкий ответ начальника управления, который, впрочем, пообещал: «Исправьте недостатки, и я отменю взыскание» 33. Бывал Миронов и построже: начальника Рубцовского опер"пункта ДТО УНКВД Н.Ф. Паршина сняли с должности, а его под"чиненного И.И. Кокшарова арестовали на 15 дней и сняли с опер"работы (правда, на время) – они провинились в том, что в конце апреля без санкции прокурора арестовали пятерых коммунистов вагонного участка. А начальник Шипуновского РО М.С. Панкра"тьев «за грубое отношение к подчинённым», по причине чего один из них покончил с собой, был осуждён в апреле на 3 года ла"герей 34. Вместе с тем Миронов подчас брал под защиту некоторых своих подчинённых, призывая не слишком увлекаться «разобла"чениями» бытового свойства. Довольно своеобразно он заступился за Пастаногова, на которого было несколько доносов, сообщав"ших, что в 1930 тот уклонился от участия в наряде, который дол"жен был расстрелять его родного дядю. Ещё в 1934 Пастаногов во время партийной чистки открещивался от своих дядей по отцу – фельдфебеля и урядника: «я содействовал вычистить одного дядю из профсоюза». Тем не менее его сослуживец Луньков 35 настой"чиво сигнализировал о былом малодушии коллеги, всякий раз подчёркивая, что приговор над Пастаноговым-дядей в исполнение «приводил лично я». В 1937 из данных препирательств появилось «де"ло».. Миронов выступил с заявлением следующее: «Приводить в исполнение приговор может не всякий чекист – просто иногда по состоянию здо"ровья, поэтому выдвигать его как мотив прямого политического обвинения будет не совсем правильно, особенно имея в виду, что Пастаногов не был назначен в этот наряд. На его дядю первые материалы о контрреволюционной деятельности поступили от С. 251 тов. Пастаногова. И если бы даже Пастаногов выступил с заявлением, что ему неудобно идти расстреливать дядю, здесь, мне кажется, не было бы нарушения партийной этики». Разъяснение было принято, и собрание постановило считать своего товарища «реабилитирован"ным», отметив, что по отношению к нему не была проявлена должная «партийная чуткость» 36. А вот начальнику КРО Ленинск"Кузнецкого ГО НКВД Э.А. Фельдбаху, несмотря на исправное уча"стие в казнях, в том апреле пришлось расстаться с партийным билетом – за происхождение из «белогвардейской семьи». В весеннее время 1937 Миронов поделил отделы своего УНКВД на пере"довые и отстающие. К первым были отнесены Секретно-полити"ческий и КРО, ко 2-м – Особый и Транспортный. Новое ру"ководство Транспортного отдела – Невский и Вяткин – усиленно «раскачивало» своих нерасторопных подопечных. В феврале один из работников ТО жаловался на Вяткина, обозвавшего подчи"нённых сугубо гражданской и оттого вдвойне обидной кличкой -  «губтрамотовцами». Коллеги же их «на всех почти проходивших совещаниях называли не чекистами, а недоразумением». Конкрет"ные обвинения предъявлялись 14 февраля 1937 сотрудникам опер"пункта ст. Новосибирск, занимавшимся лишь борьбой с хищения"ми грузов и фиксацией аварий и крушений и допустившим «про"вал в оперативной работе». 13 мая Миронов и Горбач посетили Транспортный отдел и остались, со слов последнего, очень недовольны: «в 12 часов ночи мы не встретили не только сотруд"ников, но не нашли даже и ключей от комнат.. в самом аппарате, как выступил с заявлением т. Миронов, неразбериха». Вяткин в ответ сокрушённо признал, что «наши 22 протокола на 30 следователей за месяц», полученные от массы арестованных, естесственно, совершенно не"достаточный результат, и что транспортники «самоуспокоились после троцкистского дела“ 37. Еще большее недовольство руководства вызвало положение в Особом отделе. На партсобраниях у особистов Миронов кон"статировал: “..Вы своими силами оказались неспособными к вскрытию серьезных троцкистских проявлений в СибВО. /../ Вы меньше повинны, чем мы, руководители. Беспомощным оказался [и] т. Барковский, и т. Подольский 38. /../ Барковского я знаю по Казахстану, он там был другим, он работал в КРО и проводил неплохие комбинации. Эта работа убила его способности». Об"винив особистов и транспортников в нацеленности на «информа"ционную профилактику», начальник управления постановил пере"дать дело по «троцкистскому заговору» в СибВО Секретно-поли"тическому отделу, С.П. Попова назначить врио начальника Особого отдела, а группу особистов – «в ущерб их самолюбию» – С. 252 направить стажироваться в СПО. Миронов выразил надежду, что «дней через 10 каждый из вас будет вскрывать троцкистов» не хуже, чем коллеги в СПО, но предупредил: «Борьба будет на"пряжённой. У вас будет минимум времени на обед. А когда аресто"ванных будет 50-100 человек, вам придётся сидеть день и ночь, забросить всё семейное, личное.. Люди, которым, может быть, нервы не позволят сделать данного, здесь будут видны все». Закон"чил своё выступление он на мрачной ноте: «Я уверен, что у нас па"ра шпионов всё же имеется» и указал, что «колебания того или иного сотрудника равносильны измене» 39. Месяц спустя новый куратор Особого отдела Гречухин на пар"тийном собрании ругал начальника отделения П.И. Циунчика за то, что у него «не сознаются арестованные», и прямо спрашивал, сколько в течение года тот арестовал и «заставил признаться». Циунчик смог назвать только «два человека троцкистов и одного шпиона». Оперативник Л. И. Цыганов, со слов Барковского, не имел итогов в следствии, «в агентурной работе у него развал, контрреволюционного троцкистского подполья в обслужива"емом им танковом батальоне он до сего времени не вскрыл». Зато П. А. Егоров 40, «работая с трудно-поддающимися арестованными, почти от всех их добился хороших результатов»  41. Даже опытные, набившие руку на фабрикации дел в прошлые годы, следователи не избегали обвинений в «слабой борьбе с вра"гами». Пришлось каяться работнику КРО А.В. Кузнецову, кото"рый пытался сообщать начальству о приписках в протоколах и других незаконных действиях. Отбиваясь от обвинений в сабо"таже, Кузнецов признал, что не смог добиться признаний только у одного «шпиона», но от «других арестованных я добился при"знания о созданных ими повстанческо-диверсионных группах на транспорте, в Бийске, в Ойротии, на Чуйском тракте. Все трое они мне предоставили показания больше чем на 40 человек. Всё же сделал я по сравнению с другими меньше». 5 августа Миронов грозно подчеркнул, что у «отдельных следователей проявляется неверие в проводимые дела», а Кузнецов, раньше успешно проведший «це"лый ряд серьёзных дел», «оказался рупором у засоренной части работников» 42. В это время начинаются репрессии и в отношении руководя"щих работников УНКВД: Барковского, Данцигера, начальника Прокопьевского ГО НКВД Г.П. Корытова. Обвинённый в сокры"тии эсеровского прошлого, застрелился Погодаев. Были и другие самоубийцы: работник КРО Смирнов, сотрудник МКШ Удалов, следователь СПО К.Г. Селедчиков.. Селедчикова характеризо"вали как «неплохого работника», который в 1937 показал себя с. 253 примиренцем: «смазал» одно дело, в другом не нашёл состава преступления, а третье просто бросил на стол начальнику, отка"завшись его вести. Пылко разоблачавший покойного А.Н. Печен"кин (замнач. КРО) не преминул сообщить попутно и такую ак"туальную для коллег информацию: «В нашей столовой продолжа"ет работать террорист. В такой обстановке, товарищи, можно неприятно покушать» 43. Были единичные случаи открытого отказа участвовать в про"ведении террора. Е.А. Смоленников в 1936 прекратил дело на се"мерых финнов, обвинённых в шпионаже особистами Сталинска. В 1937 он выступил с заявлением о своём несогласии с фабрикацией дел началь"нику КРО Сталинского горотдела И.Б. Почкаю и в конце апреля был арестован, а позднее осуждён на 8 лет лагерей 44. В августе на общем партсобрании преступления Смоленникова перечислялись в таком порядке: «На негласную работу в аппарат НКВД он тащил врагов народа. Ряд дел, которые он вёл, сводил на нет. /../ Говорил, что следователи не должны требовать признания от вра"гов» 45. В Кривошеинском районе Нарымского округа был «разобла"чён» оперуполномоченный Н.А. Черных, «активно помогавший ссыльным с подысканием жилья и работы». Он пытался «осво"бодить врагов народа как якобы ошибочно арестованных», а по"пав за решётку, знакомил заключённых с методами следствия и уговаривал их отказываться от показаний. Черных принял 15 лет, дальнейшая судьба его неизвестна.. Сменивший Барковского на посту замначальника Особого отдела капитан госбезопасности П.Ф. Коломийц, несмотря на большой чекистский стаж и, соответственно, опыт «в разобла"чении врагов», осмелился рапортовать правительству 7 декабря 1937, что в «практике следственной работы УНКВД и Особого отдела СибВО, наряду с успехами в разоблачении врагов народа, извращаются директивы ЦК, имеют место преступные явления. Наличествует фабрикация протоколов допросов..», и просил «командировать сюда ответственного товарища, способного вскрыть имеющиеся извращения». Через несколько дней Коломи"йц за сопротивление аресту группы военнослужащих-немцев был арестован и через полгода, после пыток, осуждён на 20 лет (освобождён в 1940) 46. В 1939 Б. Сойфер писал Сталину о своем «деле» и преступле"ниях руководящих работников УНКВД. Не выдержав истязаний, он выбросился из кабинета следователя, расположенного на 4-м этаже, на мостовую, чудом остался жив и оставшиеся 17 меся"цев заключения провел в тюремной больнице. Там он узнал исто"рию С. 254 работника Оперчекотдела Сиблага Садовского, мобилизован"ного в НКВД в 1937 и отказавшегося формировать дела на «липовые контрреволюционные организации». В начале 1938 Садовский был уволен из органов и вскоре арестован. В августе — октябре он 105 дней держал голодовку, выражая протест против избиений (после 20-суточного конвейерного допроса Садовский потерял сознание, и акт оказался подписанным следователем, который вложил ручку в неподвижную кисть арестованного и ею «нарисовал» подпись). 25 октября 1938 за ним пришли, чтобы увести на «суд». Не имевший иллюзий относительно своей судьбы, Садовский, прощаясь, сказал Сойферу: «Меня везут к корыту стрелять, если ты останешься живым, я прошу тебя, напиши всё то, что я тебе рассказал, в ЦК ВКП (б) и наркому..» 47. Тем не менее приведённые примеры, скорее, были исключением. Как вспоминал работник КРО В.Д. Качуровский 48, настроение на партсобраниях, когда чекистам сообщили, что по успехам в разгроме «вражеского подполья» Новосибирская область стоит второе место занимает по стране, что лично Ежов одобрил работу управления, «доходило до экстаза». С его слов, массовые аресты начались в начале августа 1937, после того как Миронов на совещании начальников горрайотделов и оперсостава управления уведомил о секретнейшем решении ЦК ВКП (б) «разгромить основные гнезда контрреволюции» 49. Соответствующий приказ НКВД СССР предписывал в рамках установленных лимитов в короткие сроки расстрелять и отправить в лагеря весь тот кон"тингент, который учитывался чекистами как подозрительный и потому подлежал «разработке». Первоначальный лимит на расстрел по краю – 5000 кулаков, шпионов и бандитов – был быстро и многократно превышен. Ес"ли за август местная тройка НКВД приговорила 4734 человека, в т. ч. 3230 – к расстрелу, то уже к 4 октября 1937 в Западно"-Сибирском крае числилось 25413 арестованных (кулаков 10541, по РОВСу – 9689, уголовников – 3436, прочих – 1747 чел.), из кото"рых на этот момент было осуждёно тройкой к расстрелу 13 679 чел., в т. ч. кулаков – 4256, по РОВСу – 6437, уголовных" – 1294, прочих – 889 и заключённых Сиблага – 803 50. Всего в период 1930-1953 на территории современных Новосибирской, Кемеровской, Томской районов и Алтайского края, входивших в состав Запсибкрая, было репрессировано по политическим обви"нениям 145 тыс. человек, большинство которых осуждёна в 1937"-1938. «Белым пятном» в истории репрессий остаётся роль милиции. В мемуарах М. Шрейдера 51, бывшего начальником Новосибир"ской С. 255 областной милиции в начале 1938, указывается, что с осени 1937 весь её состав был мобилизован на аресты «врагов народа», а начальник угрозыска Карасик участвовал в казнях. Существо"вала и тройка при областном управлении милиции, которая чохом приговаривала к небольшим лагерным срокам по 300 человек за раз, включая тех, кто обращался в милицию с заявлением об уте"ре документов или просто не имел их при тогдашних постоянных проверках. Только в Новосибирске за январь — ноябрь 1937 было «изъято» почти 7000 чел. «социально-вредного и уголовно-пре"ступного элемента», 70% которых были к началу декабря осуждены тройкой УНКВД  52. Естественно, что в 460-тысячном Новоси"бирске, где милиция днём и ночью хватала людей по политиче"ским обвинениям, уголовники попадались в её дырявые сети в последнюю очередь. Гораздо легче во время облавы было аре"стовать раньше судимых, неработающих и прочий так называемый «социально-вредный элемент». Сводки в обком также свиде"тельствуют о том, что милиция в сельских областях активно вы"являла «вредительство» в колхозах, МТС, элеваторах и ссыпных пунктах  53. К тому времени аресты самих чекистов стали массовыми, осо"бенно в системе Сиблага. Приблизительно в конце года исчез и формаль"но наиболее высокопоставленный чекист области – комиссар гос"безопасности 2 ранга К.М. Карлсон, не позже октября 1937 при"бывший с поста замнаркомвнудела УССР в предарест"ную ссылку на должность руководителя Томско-Асиновского ла"геря. Сменившие Миронова Г. Горбач и И. Мальцев были по званию ниже Карлсона на 2-3 ступени. В конце 1937 был провозглашен врагом Д. Аболмасов, хотя к 4 октября тройка НКВД осудила к расстрелу 784 жителя подведомственного ему Мариинского района. В январе 1938 арестовали начальника Нарымского окротдела С.С. Мартона, его заместителя Н.А. Сурова и начальника СПО М.Г. Галдилина 54, хотя их усили"ями количество осуждённых к смертной казни в Нарыме достигло к 4 октября 1937 г. 1017 чел. Были репрессированы начальник Тю"ремного отдела А.А. Мануйлов, бывший замначальника СПО А.Р. Горский, помощник начальника Томского ГО К.Г. Веледер"ский  55, начальник особого отдела 78-й стрелковой дивизии в Том"ске П.А. Егоров, многие начальники райотделов и станционных оперпунктов. 19 сентября 1937 Горбач сообщал Эйхе, что в итоге «очистки аппарата» и откомандирования «ряда лучших работни"ков» в другие области в Новосибирске и на периферии образо"вался некомплект оперсостава в 130 человек. Кроме того в ближай"шее С. 256 время по компрометирующим материалам подлежало уволь"нению еще 44 сотрудника. Начальник УНКВД просил мобилизо"вать 100 чел. из учебных заведений и административно-хозяйст"венных учреждений. Крайком выделил 75 активистов, а в осталь"ном помог Ежов. По свидетельству Качуровского, в период так называемых массовых операций в области «работало около 50"-60 курсантов из Московской школы, почти все – члены партии. Не будучи никогда раньше следователями, они в течение несколь"ких месяцев работали такими же темпами, как и постоянный со"став. /../ Никогда не было слышно, чтобы они где-либо поста"вили вопрос о неверном ведении следствия..» 56 Следствие активно вели и неоперативные отделы, вроде Учёт"но-архивного; на проведение арестов и допросов привлекались работники Отдела связи.. В декабре 1937 И. Мальцев, укоряя сво"их подчинённых за неразворотливость, утверждал, что «у нас в Сталинске и Новосибирске водителя дают в день по 12-15 дел», и требовал тратить на оформление каждого дела не более 40 ми"нут. С 1 декабря 1936 по 1 сентября 1937 по служебной лестни"це было продвинуто 98 оперативников, к апрелю 1938 было изгна"но почти 30% старых кадров и продвинуто на высшие долж"ности 33% 57. В течение 1938 с фальсификаторами пытался бороться и. о. прокурора войск НКВД ЗСО М.М. Ишов. Он стремился не только привлечь к ответственности наиболее рьяных палачей, но и освободить их жертвы. Бомбардируя вышестоящие инстанции до"кладами, пытался ставить вопрос о работе начальника УНКВД Мальцева на бюро обкома. В сентябре 1938 члены обкома отверг"ли его материалы о преступлениях НКВД в Томске как полученные от осуждённых «врагов народа». Все четверо начальников управлений НКВД, входивших в состав округа, просили разре"шить им арестовать Ишова. Работник Особого отдела В.А. Гинкен был отправлен в командировку по стране, чтобы добиться нужных показаний от арестованного брата Ишова и бывших кол"лег прокурора. Показания были выбиты, и 24 сентября 1938 «странный» прокурор был арестован и доставлен в управление НКВД, где первым его ударил сам Мальцев  58..

Источник
http://www.vsesmi.ru/news/3546999/5858957/

Отредактировано Стражник (2013-08-18 02:04:58)

Подпись автора

Стоим на страже. Наш сайт: http://sovet-miliziy.narod.ru/