В послереволюционном Петрограде этот бандит был более опасен, чем знаменитый Лёнька Пантелеев, однако широкой общественности он почти неизвестен. Предлагаем вашему вниманию ознакомиться с рассказом про Ваньку Белку, опубликованном в книге "Уголовный розыск. Петроград - Ленинград - Петербург".
«Самочинка» — смысл этого слова понимают сегодня только кри­минологи с большим стажем. Ну а после февраля 1917 года оно бы­ло на слуху у всех петроградцев и означало следующее: в богатую квартиру (как правило, буржуа или купца) врывались «революционе­ры» и изымали ценности в «фонд революции».
После Октября уголовники часто выдавали себя за сотрудников милиции или чекистов. Если жертва проявляла покорность, ей в по­рядке утешения иногда оставляли что-то вроде расписки, где предла­галось «...ивица в комнату ... на Горохувую дом 2, к таварищу...». Но если хозяева пытались оказать сопротивление, не желали отдавать свои вещи, преступники зверски их избивали, а нередко и убивали. Так что широко бытующие и поныне рассказы о жестокости чекистов были рождены произволом уголовников.
Именно как «самочинщик» начинал новый этап своей уголовной карьеры уже при советской власти матерый ворюга Иван Белов по кличке Ванька Белка, имевший еще дореволюционные судимости. Вокруг лихого и фартового бандита быстро сформировалась группа человек в пятьдесят. Ядро банды составили с десяток уркаганов со стажем.
Подручные Белки не брезговали ничем. В частности, в 1919— 1920 годах они совершили ряд краж из петроградских церквей. После арестов, на допросах, спасая собственные жизни, клялись в своей ре­лигиозности, показывали нательные кресты, истово крестились, тре­бовали встреч со священниками для исповеди. Помимо церквей, Бе­лов и его дружки совершали квартирные кражи, вооруженные налеты, а если кто-то пытался им помешать, тут же расправлялись со смельча­ками.
Именно так произошло с петроградцем Сеничевым, который 12 января 1919 года смело вступил в неравную схватку с бандитами, защищая своих близких. Налетчики, пользуясь численным превосход­ством (семеро одного не боятся!), зверски избили Сеничева, а потом на глазах у родственников буквально изрешетили из револьверов.
В сходной ситуации оказался и водитель автомобиля Куликов. Пре­ступники ворвались в гараж, находившийся в доме № 6 по Апраксину переулку. Шофер не растерялся: заводная ручка опустилась на го­лову одного из них. Грохнули револьверные выстрелы. Куликов схва­тился за грудь. «По традиции» бандиты добили свою жертву ногами. Выстрелы услышали постовые милиционеры, но прибыли слишком поздно — грабители успели скрыться. Правда, угнать автомобиль Ку­ликова они не смогли.
Молодой уголовный розыск советского Петрограда смело вступил в схватку с дерзкими и матерыми преступниками. Правда, учиться не­легкому сыщицкому ремеслу пришлось, что называется, «с листа», не­посредственно на месте преступления. И нередко за эту учебу прихо­дилось платить своей жизнью...
Но жертвы «красных сыщиков» были не напрасны. Уже к середине 1920 года многие банды были ликвидированы, а их главарей постиг­ла заслуженная кара.