Сообщение от Стражника

ВРЕМЯ АНИСКИНА НЕ ПРОШЛО

ВРЕМЯ АНИСКИНА НЕ ПРОШЛО. Материал журнала «VIP-Premier»
Николай Колькин

Не место красит человека, а человек место. Такое понимание сложилось давно. Very important person – не только человек, занимающий высокий пост, но и наполняющий свою работу высоким общественным смыслом. Узнав, что в ОВД столичного района Выхино служит старшим участковым уполномоченным подполковник милиции Николай Павлович Колькин, которому исполнилось 68 лет, редакция решила представить его читателям. Сегодня, когда профессия милиционера явно нуждается в обретении должной престижности, а служить все труднее, подобное долголетие в рядах стражей порядка не может не обратить на себя внимание. Положительно отнеслось к освещению в журнале работы своего участкового и руководство УВД Юго-Восточного административного округа Москвы.
КАКИМ ЧЕЛОВЕКА РАСТЯТ, ТАКИМ И ВЫРАСТЕТ
Начало жизни нынешнего подполковника было редкостно суровым. И только встреча с добрыми людьми позволила ему преодолеть выпавшие на его долю испытания и вообще не погибнуть в малолетстве. Он родился в 1940 году и, едва началась Великая Отечественная война, оказался в детском доме в Чувашии без каких-либо документов. Его взяла к себе добросердечная тетя Дуня, муж которой ушел на фронт, но были две дочери-помощницы. Решила, что как-нибудь прокормит малыша, а в доме будет расти мужчина.
Колька Колькин всегда был хрупкого сложения, но очень шустрым. Главной его обязанностью в семье с годами стал уход за коровой, двумя овцами и курами-несушками. Со всем он прекрасно управлялся. Но при этом жил далеко не как чеховский Ванька. Его одинаково любили и мама Дуня, и обе обретенные сестры. А когда после войны стало известно, что где-то без вести пропал муж Евдокии Дмитриевны, Колька остался в доме за хозяина. Так и рос, взрослея вместе со своей мужской ответственностью.
Единственное, что его печалило, правда, не сказываясь на взаимоотношениях со сверстниками, были рост и вес. В 8-м классе он оставался самым маленьким и весил всего два пуда, то есть 32 килограмма. По этому поводу он даже обратился к деревенскому фельдшеру. Но здоровье у мальчишки оказалось отменным, и ему просто посоветовали больше заниматься спортом. В принципе, он и без этих советов все свободное время гонял в футбол, играл в лапту и волейбол, но к совету прислушался. Смастерил себе штангу, привязав к металлическому лому по нескольку кирпичей с обеих сторон, и в его спортивных занятиях добавился еще один вид – тяжелая атлетика. Через несколько лет в «учебке» один из армейских борцов предложил помериться силами вновь прибывшему молодому пополнению. Равных ему не было. Вдруг на борцовский ковер вышел рядовой Колькин, чей рост – 161 сантиметр – не внушал никаких опасений. Но победителем стал этот новобранец, призванный из чувашской деревни.
ВЫБОР
Николай задержался в армии на 7 лет. Выучившись на командира танка, сначала три года служил на Т55 в одной из частей Западной группы войск в Германии и там же остался на сверхсрочную – в качестве старшины роты. Ему предлагали остаться еще, подразделение было одним из лучших, но он твердо решил, что по возвращении в Чувашию начнет строить новую жизнь и обязательно станет председателем колхоза. Да и дома уже заждалась мама Дуня. Он несколько раз за время службы ездил к ней в отпуск, купил на сэкономленные марки модный по тем временам немецкий гобеленовый ковер, перекрыл крышу на доме...
Чтобы воплотить свою мечту в жизнь, Николай поступил на заочное отделение Чебоксарского сельскохозяйственного института, но поучиться в нем толком так и не успел. Поехал как-то провожать соседа на станцию – и пока ждали поезда, нарвались на неприятность. Группа подвыпивших подростков устроила на полустанке настоящий дебош. Сквернословили, приставали к женщинам, пожилым людям. А поскольку милиции на полустанке не было предусмотрено, пьяная ватага не чувствовала каких-либо тормозов.
Николай, ни разу не выпивший к своим неполным 30 годам даже 100 граммов спиртного, не курящий и не терпящий мата, устыдил молодёжь. Это было принято ими как вызов. Казалось бы, силы не равны. На стороне Николая оказался лишь один сосед, но и тому он крикнул, как только подошел поезд: «Ты уезжай, не беспокойся, я справлюсь!» И справился. Разбив в кровь кулаки, получив кучу синяков и ссадин... Когда ватага, чертыхаясь и грозя расправой в будущем, убралась, Николай двинулся в обратный путь. И до самой деревни недоумевал: как такое могло получиться, что в одной из самых сильных стран мира простому человеку нельзя защититься от обыкновенных хулиганов? Тогда-то и возникла у него мысль пойти работать в милицию.

В Москву Николай собрался в два дня и, приехав на Казанский вокзал, обратился к первому встречному милиционеру. Тот рассказал парню в старшинских погонах, как добраться до отдела кадров ближайшего отделения милиции, и в феврале 1968 года в 44-м ОВД Волгоградского района появился новый постовой милиционер Николай Павлович Колькин. Он достаточно быстро зарекомендовал себя добросовестным сотрудником, и к концу года ему предложили новую должность – участкового...
СЛУЖБА ДНЕМ И НОЧЬЮ
Свое первое офицерское звание младшего лейтенанта Николай Павлович получил в 1972 году. К тому времени он уже был женат и учился во Всесоюзном юридическом заочном институте. По поводу своего холостяцкого образа жизни, кстати, у него есть одно милое воспоминание. Он не женился до 30 лет, и всякий раз, когда по службе заходил на молочную ферму в колхозе имени Ленина (она тогда располагалась на его участке), доярки наперегонки спешили угостить его молоком. Стоило же ему появиться там с обручальным кольцом, вся их хлебосольность сразу куда-то делась... А он остался прежним. Не курил, поддерживал себя в хорошей спортивной форме, не терпел сквернословов. Запросто мог наложить штраф, если слышал мат в общественном месте. Спиртное позволял раз в году – в День милиции. Улыбается: «У меня есть другие недостатки. Я в компаниях петь люблю и танцевать». У начальства с Колькиным никогда не возникало хлопот. Ни разу не было случая, чтобы он не вышел на службу по недисциплинированности или не выполнил какое-то служебное поручение. По всем показателям, по которым оценивалась служба участковых, он всегда был в числе лучших. Но в 1985 году, когда вышел календарный срок его службы (25 лет вместе с армейскими), майору Колькину предложили уволиться в запас.
Вот когда по-настоящему он узнал, что такое для него «момент истины». Николай Павлович отказался писать рапорт об увольнении (имел право). Тогда командование распорядилось подготовить на него плохую аттестацию, а руководителям служб и подразделений была дана команда собрать к определенному дню на Колькина компромат. Это было самое тяжелое служебное совещание за 25 лет его службы. Но все коллеги вставали по очереди и докладывали, что ничего у них против Палыча нет. И не может быть в принципе. Неприятной паузы не возникло, но и без нее стало ясно, что старшему участковому самому нужно «разруливать» сложившуюся ситуацию.
Никогда не отличавшийся красноречием (когда волнуется, вообще говорит с чувашским акцентом), не избалованный книжным воспитанием, он остался в кабинете начальника после всех. «Не надо требовать ничего с ребят, они тут ни при чем. Разрешите остаться мне на три месяца. Начнется весна, я займусь дачей, может быть, тогда и выживу.
А иначе, поймите, просто не смогу без службы...». Его перевели в другое отделение. Спустя какое-то время туда же перешел этот начальник. А через год, вызвав к себе Колькина, сказал: «Пообещайте, что никуда не уйдете от меня в другое место».
Тринадцать лет назад Николаю Павловичу присвоили звание подполковника милиции, это на одну ступень выше занимаемой должности. Таков «потолок», определенный положениями о милицейской службе. Колькин – заслуженный участковый уполномоченный милиции Российской Федерации, его участок – 49 жилых домов и примерно 15 500 жителей. Нельзя сказать, что он всех знает, но его знают в лицо многие. Каждый год в течение последних полутора десятилетий специальным распоряжением начальника УВД Юго-Восточного административного округа Москвы после соответствующего медицинского освидетельствования ему продлевают службу. Забавно получилось два года назад, когда ОВД «Выхино» попало под министерскую проверку по физподготовке. Проверяющий офицер сначала подумал, что в графу даты рождения старшего участкового закралась ошибка. Для такой возрастной категории в МВД даже не предусмотрено спортивных нормативов. Он поднял глаза: «А вы хотя бы три раза подтянуться сможете?» – «Ну почему три, – обиделся Колькин, – я подтянусь ровно столько, сколько будет нужно». После десятого раза ему сказали: достаточно.

ОСНОВА ПОРЯДКА
– Николай Павлович, вас не гложет честолюбие? Могли бы, наверное, служить и на более престижном месте?
– Наверное, мог бы, но ни разу подобных задач перед собой не ставил. Меня приглашали на Петровку, когда в ГУВД Москвы организовывался отдел профилактики, но я отказался. За 48 лет службы в милиции я точно знаю: служба участковых – это мое, несмотря на то, что она считается самой грязной. Я люблю «землю», на которой служу, свой народ и совершенно точно знаю, что время милиционера Анискина не прошло.
– Оружие за свою долгую службу вам часто приходилось применять?
– Не часто, но против людей ни разу: ни предупредительных выстрелов вверх, ни на поражение. Только против собак, когда они угрозу для жизни людей представляли. Увы, но эта не совсем благородная миссия тоже лежит на участковых... Прав у участковых немало, и оружие не случайно выдается. Но задача в том, чтобы его не пришлось применять. К сожалению, много времени приходится тратить на дела бумажные. Умер человек, нужно выносить постановление об отказе в возбуждении уголовного дела и за справкой о причине смерти ехать в морг лично участковому. Так же, как и в случае получения кем-то телесных повреждений. Медицинскую справку, подтверждающую диагноз, выдают на руки опять только участковому; снова – полдня.
– Уходить в запас и нянчить внуков еще не собираетесь?
– К увольнению в запас не стремлюсь, но и числиться на службе, если буду не в силах справляться с обязанностями, не считал бы себя вправе. Я настолько врос в свою работу, что даже в выходне дни выхожу на службу. Считаю, что по-другому в деле предупреждения и профилактики преступлений поступать нельзя. Участковый уполномоченный – это фундамент порядка на своем участке. И если он своевременно не будет реагировать на мелкие бытовые скандалы, тяжких преступлений не избежать.
Своевременное вмешательство участкового в любые, даже самые мелкие противоправные деяния – лучшая профилактика. Если раз пройти мимо нарушения, кто-то другой обязательно сделает для себя соответствующие выводы. И потом потянется цепь правонарушений, а то и преступлений. Даже одно то обстоятельство, что участковый появляется на своем участке в форме, играет большую позитивную роль для предотвращения преступлений.
У меня взрослые дети – сын и дочь, две внучки-красавицы. Обе от дочери, сын пока в этом отношении отстает. Дочь в настоящее время не работает, воспитывает детей. Старшая внучка уже ходит в школу и серьезно занимается танцами на льду. В составе танцевальной группы выезжала во Францию. Сын радует тем, что пошел по моим стопам и уже пятнадцатый год служит в милиции, звание – старший лейтенант. Так что преемственность в нашей семье обеспечена.

СЛУЧАЙ ИЗ ПРАКТИКИ
Январь 2004 года ознаменовался сразу несколькими похожими преступлениями в районе Ферганской улицы и Рязанского проспекта, как раз в зоне ответственности старшего участкового уполномоченного подполковника Николая Колькина. По всему чувствовалось, что действовал заезжий гастролер, и Николай Павлович в один из вечеров решил сверхурочно попатрулировать по своему району. И может, профессиональное чутье помогло, может, просто случай, но, начав обход с границы участка по Сормовской улице, старший участковый услышал женский крик о помощи. В следующее же мгновение подполковник увидел, как тень мужчины метнулась в сторону дороги. Милиционер – за ним.
Увидев погоню, убегающий бросился за гаражи, не сомневаясь, что туда, где практически не бывает людей, за ним не побегут. Испугаются. Подполковник Колькин настиг беглеца, когда тот уже почти выдохся, и в прыжке ногой сшиб на землю. Схватив за плечо, милиционер с силой развернул к себе упавшего. Они оказались лицом к лицу. Беглец смотрел полным недоумения взглядом. Возникший в следующую секунду диалог был похож, скорее, на комедийный сценарий, нежели на небезопасное для жизни задержание. «Ты кто?!» – прокричал поверженный молодой парень. «Старший участковый района Выхино Колькин». – «Да ты гонишь, дядя, таких старых милиционеров не бывает». – «Извини, так вышло. Ты сам пойдешь в отделение или наряд вызвать?» – «Ты извини, – прошипел задержанный, – но я сейчас тебя убивать буду...» Однако выполнить угрозу нарушителю порядка не удалось... Полчаса спустя в отделении милиции, куда задержанного в наручниках доставила вызванная Колькиным по рации дежурная машина, выяснилось, что 19-летний житель Пензенской области был ранее дважды судим. В этот раз он ограбил женщину, вырвав у нее из рук сумочку.
На следующий день, когда Николай Павлович принес парню в КПЗ полбатона хлеба, тот, по-прежнему не верящий своим глазам и ушам (подполковник сказал, что ему 64 года), потухшим голосом спросил: «А почему вы не стреляли, начальник, я же оказал сопротивление по полной схеме?» – «Ты еще молод, сынок, и оттого глупый. Выйдешь из зоны, может быть, человеком станешь, а пуля-дура поставила бы в твоей жизни точку навсегда».
Начальник УВД Юго-Восточного административного округа Москвы генерал-майор милиции Михаил Бородин так определил место Николая Колькина в строю людей, охраняющих порядок в столице:
– В милиции, как известно, очень немаловажной деталью является умение работать с людьми: поговорить, выслушать, расположить к себе, чтобы они поделились той полезной информацией, какой располагают. И Николай Павлович – один из немногих, кто обладает этой способностью в полной мере. Поэтому, несмотря на его запредельный возраст, мы даем ему возможность служить. Он и сам этого хочет, и по всем своим данным готов выполнять функциональные обязанности без ограничений. Спасибо ему за это. Без преемственности поколений очень сложно растить профессионалов. Молодежь, которая приходит даже из высших специальных учебных заведений, подчас бывает слабовата. Им еще учиться и учиться, теория и практика в милиции – это разные вещи, каждому нужно время, чтобы свести их вместе. И такие люди, как Колькин, незаменимы в качестве наставников.
Материал подготовил Виктор СИРЫК