«Реквием. «Мент в законе»****
Март1993 г. увольнение на пенсию
Тишина в холодном кабинете,
Ночь с дождем по улице бредут,
Лампы свет, окурки на паркете,
И воспоминанья память жгут…
Двадцать лет отбухал, будто в зоне
Вполовину стал ты жив - здоров,
И кому ты нужен, мент в законе,
Нищий и с мешком выговоров… ,
Что ты видел в этой жизни серой,
Конуру - квартиру, да гроши,
А этаж - иль пятый или первый,
И всегда соседи - алкаши …
Сколько раз глухой бессонной ночью,
Вместе с валидолом ты глотал,
Горечь бестолковых проволочек,
Как от них смертельно ты устал…,
Было так, что чуть не посадили,
Как всегда искали – крайний кто,
А потом почти что наградили,
Все ж за то, дружище, все ж за то…,
Было… , полу-трезвый – полу-пьяный,
От шальной работы сам не свой,
Ты, с одним «тревожным» чемоданом,
От одной жены бежал к другой … ,
Ну, а где то, в теплых мягких креслах,
Вдалеке от всех «мирских хлопот»,
Вдалеке от стрессов и эксцессов,
Млеет респектабельный народ… .
Лейтенанты – секретарши чаю,
Им подносят, с крендельком, попить,
А они, зевая и скучая,
Нас с тобой, дружище, «учат жить»…
Тишина в холодном кабинете,
Кипы дел пылятся по углам,
Лампы свет, окурки на паркете,
С сизым перегаром пополам,
С сизым перегаром пополам.
С сизым перегаром пополам… .
«В день Победы…»
(Грустная песенка милицейского майора, быль о реальных событиях, в день Победы)
«Я расскажу Вам о другой войне!»-
-хрипел в подъезде пьяный ветеран,
До хруста сжав костыль, он шел ко мне,
Как будто снова шел он на таран,
Две «Славы» на груди, нога – одна,
В далеком прошлом - летчик-штурмовик,
Бутылка, недопитая, вина,
В кармане хлеб да лук, лицо в крови….
Хрипела рация в машине ПМГ,
Опять звала в незримый, вечный бой,
Хромал к машине на одной ноге,
Войны Великой брошенный герой…,
Мы старика до дому довезли,
По совести всегда так быть должно,
И тихо извинившись, как могли,
Пригубили дешевое вино….
С тех давних пор прошли уже года,
Но память не дает покоя мне,
Я и сейчас сгораю со стыда,
За нас за всех, кто не был в той войне...
Есть у этой истории и короткое современное продолжение, которое не вошло в ее песенный вариант:
Давно потух Афган, дымит Чечня,
Как будто бы уже и нет войны…,
Годами мнутся по очередям,
За гробо-боевыми пацаны…
Россия! Родина! Что сделали с тобой?!
Что происходит?! Кто же даст ответ?!
Святым-мальчишкам в 19 лет…
Примечание по финалу: Имеются в виду реальные события, освещавшиеся в центральной прессе о том, как 19-летний солдат, славянин, попавший в плен к боевикам-чеченцам, которые пытались под страхом смерти заставить отречься от Веры Христовой, отказался. Он был православным, крещеным и был жутко казнен (ему звери в человечьем обличье отрезали голову ножом несколько минут). Потом он был представлен к канонизации в Русской Православной Церкви, но был дан отказ, так как прошло всего 5 лет с момента казни, а этого по церковным канонам маловато, однако, как я понял из СМИ позицию РПЦ, он все-таки будет канонизирован (причислен к лику святых), но несколько позже.
Жене милиционера****
1978-2004 год.
Утро настает,
Снова у окна,
Сутки напролет,
Мужа ждет жена,
Вдруг в ночной тиши
Слышит сквозь рассвет:
«Мне, тебя дороже, в целом свете нет,
Рыжая плутовка, сладкая моя,
Я, во всех грехах, виноват лишь я,
Сколько нежных слов я не до-шептал,
Сколько лет ночами просто засыпал,
Сколько чудных снов не навеял я,
Ангел мой, хранитель, девочка моя,
Сколько упустил, сколько не сдержал,
Сколько я других «с танцев провожал»,
Сколько лет молчал, глядя в пустоту,
И не замечал жизни красоту,
Не зацеловал теплых нежных рук,
Взглядов не сдержал на твоих подруг,
Сколько не слизал слез твоих со щек,
И не сделал столько, сколько сделать мог,
Сколько серенад я тебе не спел,
И поэм создать - сколько не успел,
Сколько не дышал в волосы твои,
Сколько не шептал о своей любви,
Сколько не дарил я тебе цветов,
Сколько не сказал самых нежных слов,
Сколько денег я по ветру пустил,
Сколько мог простить, но ведь не простил…,
Сколько водки я пил – не перепил,
Это все терпеть, как хватило сил…,
Рвет меня теперь в клочья по частям,
Реквием шепчу по своим страстям,
Жизнь прошла почти, мы в конце пути,
Ты меня прости, ты меня прости…»-,
И уже тепло дарит ей рассвет
А его все нет, а его все нет,
Тянет за гроши службу-лямку он,
Такова судьба милицейских жен …
Значит не прогибался и был смел не только с преступным миром, но с начальством--так думает хомячок. Может служивым и смешон такой хомячий взгляд, но что есть, то есть.